Московский университет серьёзно расширил перечень направлений подготовки, при поступлении на которые учитываются результаты единого государственного экзамена по географии. Теперь ЕГЭ по этому предмету будут принимать 12 факультетов и подразделений.

 

Новые Правила приема в Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова в 2022 году были опубликованы накануне Дня открытых дверей, проводившегося 8 ноября 2021 г. Согласно этому документу, помимо географического факультета и филиала МГУ в Севастополе, еще 10 подразделений университета будут учитывать ЕГЭ по географии: геологический, экономический факультеты, Институт стран Азии и Африки, Московская школа экономики, факультеты почвоведения, иностранных языков и регионоведения, политологии, государственного управления, мировой политики, глобальных процессов.

 

Для абитуриентов ряда направлений факультетов почвоведения, географического и филиала МГУ в Севастополе ЕГЭ по географии является обязательным, для остальных - входит в число ЕГЭ по выбору. Возможность выбора ЕГЭ из предложенного перечня - новая опция, введенная в Правилах приема в Московский университет в 2022 году.

 

Увеличение числа факультетов, принимающих результаты единого государственного экзамена по географии при поступлении - важная часть работы по популяризации географии, выполняемой в вязи с поручением Президента Российской Федерации Владимира Путина от 15 мая 2019 года.

 

Не то, чтобы память слабеет у выпускников кафедры ЭГЗСС 1978-го года – просто давно уже другие люди, а не преподаватели геофака являются главными героями нескучной пьесы под скучным названием: «Взрослая жизнь бывших студентов». Новые друзья и разнообразные партнеры – своеобразный ластик, стирающий образы преподавателей, читавших нам, экономико-географам, почвоведение, физику, метеорологию, биогеографию… С экономико-географическими дисциплинами проще, поскольку дисциплины эти нам как-то ближе, да и круг преподавателей был ограничен. Мы помним практически всех – и уже ушедших О.Э. Бухгольц, Ю.В. Илинича, Ю.А. Круковского, И.М. Маергойза, А.Н. Ракитникова (отбывшего срок в лагерях сына товарища министра земледелия временного правительства ракитниковых – именно так, во множественном числе адресовался к последнему в своих статьях Ленин), Ю.Г. Саушкина, А.Н. Слуку, В.В. Фролова, А.Т.Хрущева, и тех, кто спустя почти 35 лет после нашего выпуска продолжает плодотворно трудиться, развивая отечественную школу экономико-географических исследований. Дай Бог здоровья покинувшим стены геофака бывшему заведующему кафедрой ЭГЗСС О.Т. Богомолову, Л.Б. Вардомскому (нашему руководителю автобусной практики), а также по-прежнему работающим в МГУ Э.Б. Валеву, Б.А. Гитеру, Н.С. Мироненко, Т.Х. Ткаченко.

 

Каждый из перечисленных здесь – яркая личность со своими, конечно, «заморочками», которые мы, студенты, не всегда понимали и склонны были судить достаточно строго. На какой-то стадии нашего обучения мы, вполне циничные соавторы этого мемуара, придумали подобрать каждому из работавших с нами преподавателю некоторое животное, характер которого в наибольшей степени соответствовал бы характеру этого преподавателя. Молодой максимализм вывел на сцену в ряде случаев животных, вполне неприятных, но и гордый олень, и трудолюбивый муравей, и добродушный пингвин, и крупный медведь присутствовали в этом списке. А вот Николай Васильевич Алисов был определен нами как динозавр.

 

Нет, отнюдь не вымирающий – данный выбор был исторически детерминирован. Николай Васильевич просто поставил нас перед необходимостью определить его именно как динозавра. Дело в том, что, раскрывая перед одним из нас – Володей Бойко – увлекательные исследовательские перспективы, блестящий знаток, с одной стороны, химической промышленности, а, с другой стороны, – экономической географии существовавшей тогда ГДР, призывал второкурсника заняться микрогеографическими исследованиями на примере химической промышленности этого «первого государства рабочих и крестьян на немецкой земле». Нет, такого определения Николай Васильевич никогда бы не дал – он знал экономическую конкретику и не очень любил подобные политические абстракции. Ему принадлежит нечто куда более оригинальное и образное. Когда Володя начал сетовать на нехватку статистической и иной информации, профессор Алисов сказал следующее: «Но Вы же – будущий исследователь! А для исследователя не может быть более увлекательной задачи, как по косточкам реконструировать скелет динозавра!» (понятно, что в роли динозавра в данном случае выступила химическая промышленность ГДР). И – все! После этих слов Николай Васильевич не мог стать никем иным, кроме как динозавром…

 

Да и его внешность соответствовала этому определению. Крупный, основательный он не любил суеты. Может быть, он и не был блестящим оратором, но его спецкурсы по географии химической промышленности и по экономической географии ГДР были насыщены фактами и позволили в конечном счете понять, что же такое реальная экономика в конкретных пространственных условиях. И, главное, – он вел эти спецкурсы с тем огоньком в глазах, который отличает мастера от ремесленника. Не всем преподавателям удается его сохранить. Пользуясь «попсовой» терминологией, скажем так: он читал лекции не под «фанеру». А ведь сравнивать нам было с кем – например, с теми же преподавателями по истории КПСС или научному коммунизму… На его лекциях и семинарских занятиях никому в голову не могла придти мысль написать записку с вопросом: «А будет ли перерыв?». Почему вспомнили – потому как доценту О. такая записка поступала на каждом занятии, а читал он нам свои лекции по истории КПСС полтора года.

 

Вспоминается еще одна замечательная фраза профессора Алисова, ставшая для многих из нас путеводной звездой, фразой, которая оказалась провидческой в контексте наступивших рыночных времен. Иронизируя над нами, увлекавшимися сомнительными порой теоретико-географическими построениями, замешанными к тому же на марксистской парадигме (вспомните, современники, доцента Л., который определил и изучил географическую форму движения материи!), Николай Васильевич как-то произнес: «А какой в этом практический смысл?» (и, опустив голову, повел подбородком справа налево). Нет, не в том смысле, что в географии не должно быть теории, но теория-то должна быть разумной! Сколько раз потом мы вспоминали эту фразу, и это движение, иронизируя над заведомой (для нас, экономико-географов) не только псевдоученых, но и горе-политиков.

 

Природная и благоприобретенная (в научных занятиях) крупность и основательность Николая Васильевича не сделали его недемократичным. Мы никак не можем вспомнить профессора при галстуке, символизирующим, как нам кажется, естественный барьер между преподавателем и студентом, являвшемся на лекции или семинарские занятия в свитере и сомнительных брюках. Нам помнятся его неизменные водолазки под всегда расстегнутым пиджаком.

 

Не ошибемся, определяя еще одну важную человеческую черту профессора Алисова – его благожелательность по отношению к своим студентам. Когда другой из нас – Сережа Смирнов защищал диплом по географии автотракторного машиностроения социалистических стран зарубежной Европы и некий доцент Г. интересовался уже у пятикурсника, каково тяговое усилие на крюке трактора (для абсолютных гуманитариев поясним: измеряется в тоннах) и, не услышав ответа, вознамерился оценить диплом четверкой. Но Николай Васильевич, будучи председателем комиссии произнес что-то вроде: «Да что Вы все о мелочах!», а потом (цитирую уже дословно): «Это тема не только диплома, но и кандидатской, ну, и если хотите, докторской». И как в воду глядел: кандидатскую диссертацию Сергей Смирнов защищал по ремонтному производству – отрасли машиностроения. Правда, докторскую – уже по региональным аспектам социальной политики. Но ведь дело происходило в 2000-м году – уже совсем в другой стране.

 

Он приложил все усилия к тому, чтобы Володя Бойко не отправился по распределению в одно из районных (в Семипалатинской области) подразделений ЦСУ Казахстана. Дело в том, что его подопечный – житель калужского Обнинска за пять лет учебы так и не женился на москвичке и в силу определенной жизненной позиции («кривая вывезет») своевременно не озаботился получением приглашения на работу от одной из обнинских организаций. И Николай Васильевич постарался устроить его в Москве в одну из престижных тогда фирм. По вине Володи, который, как он говорит, «ни на какие устраиваемые им для меня встречи не являлся», «затея сорвалась, концепция рухнула». И вот проявилось еще одно качество профессора Алисова – его требовательность.

 

Володя Бойко вспоминает, как он, завалив сроки сдачи диплома, которым руководил Николай Васильевич, выслушал на защите все, что профессор думает о нем. Это было сказано не кулуарно, а в глаза студенту. Преподанный урок и полученная четверка вместо планировавшейся пятерки помнятся и сейчас. Сегодняшней работоспособности и талантам своего друга по-доброму завидуют другие авторы этого мемуара.

 

Он занимался нашим трудоустройством, используя свои обширные личные связи. И варианты были отнюдь не плохими. С его подачи наш соученик Гена Авдеев стал сотрудником НИИинформчермета, а Саша Вихарев – СоюзморНИИпроекта.

 

Наша же соученица Лена Гончарова под руководством Н.В. Алисова написала и успешно защитила диссертацию, став кандидатом географических наук. Обучавшемуся же вместе с ней в аспирантуре Саше Вихареву Николай Васильевич подобрал оппонентов. Надо ли говорить, что защита была успешной.

 

После окончания геофака пути выпускников нашей кафедры оказались «разны» (в терминах известного стихотворения известного выпускника нашей кафедры В.П. Максаковского). И с Николаем Васильевичем мы встречались очень редко. Нам не удалось узнать его взгляды на бурные события, которые произошли в последние полтора десятилетия его длинной и достойной жизни. Но всегда было ощущение, что есть стена, которая, если, не дай Бог, возникнет такая необходимость, защитит тебя. И стена эта – профессор Алисов.

 

Когда на гражданской панихиде в МГУ ныне тоже покойный профессор Х., придерживавшийся антилиберальных взглядов, говорил о том, что «в последние годы мы старались привечать Николая Васильевича», мне почему-то думалось, что он сам кого угодно мог «приветить». Интеллектуальный и человеческий багаж этого человека был существенно больше, чем у многих.

 

Прошло почти 10 лет с тех пор, как Николай Васильевич ушел: для атеистов – навсегда, для верующих – лишь покинув земную юдоль. Глупо сейчас обещать, что мы его не забудем – мы действительно его не забыли, и память о реальном человеке, нашем учителе не только экономической географии, но и жизни уйдет только вместе с нами. Может быть те, кто знал профессора Алисова лучше, упрекнут нас в субъективности, но мы точно знаем одно, неоспоримое. Николай Васильевич был крупным человеком во всех своих проявлениях.

 

                                                                                                                                  В.Г. Бойко, журналист, А.О.Вихарев, к.г.н., С.Н. Смирнов, д.э.н., 2011 год.